Ловушка - Страница 128

128

Что он расскажет старикам? Правильнее ничего им не говорить. Просто сказать, что он ничего не сумел найти. Оставить их в неизвестности. Это был бы добрый поступок. Посидеть с ними, пожать им руки, сообщить об обмане Раттера, описать долгие и бесплодные поиски. Предложить им признать, что их сын давно мертв, и попытаться объяснить, почему никто не может точно назвать дату, место и обстоятельства его гибели. А потом исчезнуть, предоставив им достойно прожить остаток жизни в качестве еще двоих из десятков миллионов родителей, отдавших своих детей ночи и клубящемуся туману этого ужасного столетия.

Ричер потихоньку потягивал кофе, сжимая левой рукой край стола. Он должен поступить именно так. Доброта существовала параллельно с линией его жизни. Ему не случалось оказываться в ситуациях, когда доброта имела хоть какое-то значение. И никогда не приходилось сообщать скорбное известие родственникам. Некоторым его коллегам доводилось это делать. После войны в Персидском заливе были сформированы специальные группы, где старший офицер работал в контакте с военным полицейским: они посещали семьи погибших, проходили по длинным пустынным подъездным дорожкам, поднимались по лестницам и сообщали печальную весть, хотя их форма уже сама по себе предупреждала о несчастье.

Наверное, доброта играла существенную роль в таких миссиях, но Ричер занимался другой работой, где возникали иные проблемы и происходившие события были либо хорошими, либо плохими, либо законными, либо нет. Но теперь, через два года после того, как он покинул службу, доброта неожиданно стала важным фактором в его жизни. И ему придется лгать.

Но он обязательно найдет Виктора Хоби. Ричер разжал левую руку и сквозь рубашку коснулся ожога на груди. Он еще не расплатился по счетам. Ричер наклонил стаканчик с кофе и почувствовал кофейную гущу на зубах и языке. Потом бросил стаканчик в мусорную корзину и вышел на улицу. Солнце заливало Бродвей с юго-запада. Он ощутил его тепло на своем лице и зашагал к дому Джоди, неожиданно почувствовав, что устал. В самолете он сумел поспать всего четыре часа. Четыре часа из двадцати четырех. Он вспомнил, как опустил назад огромное кресло салона первого класса и заснул.

Тогда, как и сейчас, он думал о Хоби. Виктор Хоби организовал убийство Костелло, чтобы его не нашли. Ричер вспомнил Кристал, стриптизершу из Ки-Уэста. Ему не следовало о ней думать. Однако он что-то сказал ей тогда, в темном баре. На ней была только футболка. А потом ему что-то сказала Джоди в темном кабинете дома Леона. Его дома. Она повторила те же самые слова, которые он произнес в разговоре с Кристал. Вот что он тогда сказал: «Может быть, он наступил на мозоль кому-то на севере, устроил проблемы». А Джоди сказала: «Должно быть, он выбрал кратчайший путь, и кто-то насторожился».

Он замер посреди улицы, сердце бешено колотилось у него в груди. Леон. Костелло. Леон и Костелло обсуждали это дело. Костелло отправился в Гаррисон и перед смертью Леона о чем-то с ним говорил. Леон поставил перед ним задачу. «Найди парня по имени Джек Ричер, поскольку я хочу проверить человека по имени Виктор Хоби», — наверное, сказал Леон. Костелло внимательно выслушал его, вернулся в город и принялся за работу. После напряженных раздумий Костелло выбрал кратчайший путь. Вот оно: Костелло решил заняться Виктором Хоби перед тем, как начать искать Джека Ричера.

Ричер пробежал последний квартал до гаража Джоди. От Нижнего Бродвея до Гринвич-авеню было две и три четверти мили, и он преодолел это расстояние за одиннадцать минут, держась за такси, едущими в западную часть центра. Бросив «линкольн» у тротуара перед входом в здание, Ричер взбежал по каменным ступенькам в вестибюль. Огляделся по сторонам и нажал три кнопки наугад.

— Единая посылочная служба, — сказал он.

Внутри что-то загудело, и дверь открылась. Ричер побежал по лестнице в офис номер пять. Дверь красного дерева офиса Костелло была закрыта, как он и оставил ее четыре дня назад. Он огляделся по сторонам и осторожно повернул ручку. Дверь открылась. Замок, как и прежде, никто не запер. В приемной ничего не изменилось. Равнодушный город. Жизнь течет, никому ни до кого нет дела. Воздух внутри показался Ричеру застоявшимся. Аромат духов секретарши почти исчез.

Однако ее компьютер все еще был включен. Он терпеливо ждал возвращения своей хозяйки.

Ричер подошел к столу и ткнул в мышку пальцем. Экран тут же засветился, и Ричер увидел файлы «Спенсера, Гутмана, Риккера и Талбота» — именно к ним он обращался перед уходом, когда еще не знал, кто такая миссис Джейкоб. Он вернулся в основное меню и принялся его изучать, не особенно на что-то надеясь. Он нашел «Джейкоб», но это ничего ему не дало. Ричер не помнил, чтобы здесь имелся файл с названием ХОБИ.

Он вновь просмотрел все директории, но не нашел ничего интересного. К тому же здесь не было настоящих имен и названий, стояли лишь акронимы корпораций. Он оставил компьютер и направился в офис Костелло. На столе не оказалось никаких бумаг. Ричер обошел стол и заметил в металлической корзинке для мусора какие-то смятые листочки. Он присел на корточки и высыпал содержимое корзины на пол. Открытые конверты и какие-то бланки. Жирная обертка от бутерброда. Листки линованной бумаги, вырванные из блокнота. Он расправил их на ковре ладонью. Ничего интересного, хотя это были рабочие записи Костелло. Очевидно, он что-то записывал, чтобы организовать ход своих мыслей. Все они были сделаны недавно. Костелло явно регулярно выносил мусор. Здесь лежали бумаги, которые он бросил в корзину не более чем за два дня до своей гибели. Любые записи, связанные с Хоби, он бы взял с собой двенадцать или тринадцать дней назад, сразу же после разговора с Леоном, в начале расследования.

128